Файл книги DjVu, 9М
ПРЕДИСЛОВИЕ
Эту книгу написал Владислав Михайлович Глинка, литератор и учёный, выдающийся знаток русской культуры XVIII–XIX столетий. За советом и помощью к нему обращаются люди самых разнообразных профессий — научные сотрудники музеев, театральные и кинематографические режиссёры, писатели, художники, актеры, историки, искусствоведы, учителя. Он постоянный консультант советских театров и киностудий. Его указания из области истории, живописи, литературы, быта, костюма, военного снаряжения с благодарностью принимают постановщики спектаклей и фильмов по классическим произведениям русских писателей.
Само по себе это немало. По у В.М. Глинки есть еще и художественный дар — умение рассказать детям и взрослым о событиях нашей истории, умение воссоздать эпоху со всеми её деталями так, что она будет понята читателем и останется ему памятной. Он обладает способностью заставить полюбить своих скромных героев — хороших русских людей, передаёт своё уважение к ним и гордость за их ум, талант, золотые руки. Книги В.М. Глинки патриотичны в высшем смысле этого слова, они учат любить родину и сражаться за её свободу и счастье. И у автора этих книг слово не разошлось с делом.
В.М Глинка родился в 1903 году в городе Старая Русса, ныне Новгородской области, где его отец был врачом — сначала земским, потом военным. На семнадцатом году он вступил добровольцем в Красную Армию, служил. в кавалерии, воевал с белогвардейцами Деникина, потом учился в военной школе и после гражданской войны вышел в запас.
Затем он окончил Петроградский университет по факультету советского права, но юридическая работа его не привлекала. В.М. Глинку манила история России, занимали темы искусства, материальной культуры — и он стал экскурсоводом в петергофских дворцах-музеях.
После Петергофа В.М. Глинка уже в качестве научного сотрудника работал в ленинградских музеях, хранивших историко-бытовые коллекции, а когда в 1941 году началась Великая Отечественная воина с германским фашизмом, остался в блокированном Ленинграде, сохраняя коллекции Института русской литературы АН СССР. В течение двадцати лет В.М. Глинка был главным хранителем Отдела истории русской культуры Государственного Эрмитажа. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР ему в 1964 году присвоено почетное звание заслуженного работника культуры РСФСР.
С музейной деятельностью В.М. Глинки связан ряд его собственных книг и изданий, вышедших под его редакцией, таких, как «Пушкин и Военная галерея Зимнего дворца», «Отечественная война 1812 года в исторических и художественных памятниках из собрания Эрмитажа», научные каталоги и путеводители по выставкам.
В 1938 году В.М. Глинка выступил в журнале «Костёр» с рассказом «Случай па манёврах». В канун войны Детгиз выпустил его повесть «Бородино». Журналы осаждённого Ленинграда — «Звезда», «Ленинград», «Костёр» — печатали рассказы и очерки В.М. Глинки о Кутузове, Суворове, Денисе Давыдове, о подвигах русских солдат и офицеров, о памятниках русской культуры в окрестностях города. В 1948 году была издана его «Старосольская повесть», в 1959 — повесть «Жизнь Лаврентия Серякова» о знаменитом русском гравере, в 1966 — «Повесть о Сергее Непейцыне», в 1971 году — ее продолжение «Дорогой чести».
Ученый-историк, В.М. Глинка называет свои книги повестями, а не романами. Он именно повествует, рассказывает о судьбах невымышленных героев, лишь отчасти, в необходимых случаях призывая на помощь домысел, писательскую догадку. Его неспешная речь изобилует подробностями, часто драгоценными для вдумчивого читателя. Можно быть уверенным, что детали эти исторически точные — за каждой страницей прозы В.М. Глинки стоят архивные документы, музейные вещи, скрытые от читательского взгляда изящной простотой изложения.
Повестям В.М. Глинки предшествуют долгие годы поисков, напряжённой исследовательской работы, материалы для книги собираются по крохам. Понемногу восстанавливается облик героя, проясняются черты его друзей и врагов. Автор едет по маршрутам путешествий своих персонажей, живёт в городах, где они когда-то бывали, занимается в местных архивах, стремясь отыскать связанные с ними документы.
Однако нужна ли такая точность, не всё ли равно, зелёный или красный кафтан носил герой, когда учился он в корпусе, в левой или правой колонне войск шел па штурм турецкой крепости? Для иных литераторов, пишущих на исторические темы, это в самом деле не имеет значения, и они обходятся приблизительными сведениями. Но вот ошибся сочинитель — и сместилась в книге историческая перспектива, испарился дух эпохи, возникло фальшивое изображение.
Историческая точность — основа литературной работы В.М. Глинки. Документальны и обе книги писателя, посвященные Сергею Непейцыну.
Четверть века назад В.М. Глинка в музейных фондах встретил гравюру — портрет офицера. Умные, честные глаза, высокий лоб, слегка прикрытый небрежно расчесанными волосами, твёрдо очерченный рот, боевые ордена, костыли. Сверху имя: «Храбрый полковник Непейцын». Снизу текст:
«Лишившийся ноги под Очаковом и оказав личную храбрость с отрядом от графа Витгенштейна — врубился первый в неприятельский центр, опрокинул и разбил его совершенно 9 сентября 1812 года у местечка Козьяны.
Храбрецов историк 1812 года знает великое множество. Правда, В.М Глинке, командиру-кавалеристу в прошлом, было трудно, наверное, представить себе, как безногий офицер, действуя в конном строю, мог опрокинуть французский центр, но на войне всякое бывает, и гравюра забылась бы, если бы писатель не встретился снова с Непейцыным.
Готовя выставку к юбилею русского изобретателя И.П. Кулибина, В.М. Глинка увидел в Архиве Академии наук СССР чертёж протеза для ампутированной ноги — и при нём запись:
«Прошлого 1791 года в сентябре месяце по моему указанию сделана одна механическая нога в Санкт-Петербурге артиллерии офицеру Непейцыну, лишившемуся оной в очаковском штурме выше колона...»
Дальше Кулибин писал, что протез доставил офицеру свободу движений и что выдумка эта будет служить всем раненым, потерявшим руку пли ногу.
Случай был незаурядным. Он стоил разысканий, и В.М. Глинка приступил к ним.
Годы ушли на то, чтобы найти служебные документы Непейцына, узнать, откуда он родом, где учился, где воевал. Постепенно складывались контуры повести о жизни героя очаковского штурма и войны с Наполеоном, собирались сведения о его товарищах и сослуживцах, о людях, с которыми он должен был или мог встречаться в жизни. Но раз В.М. Глинке оказывалось необходимо кое-что примыслить, досказать от себя, соблюдая при этом верность исторической обстановке и подлинным фактам биографии Непейцына. Так возник, например, рассказанный в повести эпизод встречи Непейцына с известным английским тюрьмоведом и филантропом Говардом. Документов, подтверждающих их знакомство, нет, да и не могло быть — кто стал бы заносить на скрижали истории встречи восемнадцатилетнего русского офицера, бедного и незнатного? Но англичанин был в Херсоне в то время, когда там лечился Непейцын, для которого, как его понимал и зарисовал автор, было естественно желание видеться с другом несчастных — Говардом. В маленьком обществе провинциального городка они не могли не встретиться, и автор правильно допустил эту возможность в своей книге.
А с Аракчеевым Непейцын учился в Инженерно-артиллерийском корпусе, это известно В.М. Глинке по архивным источникам, и портрет будущего временщика, жестокого устроителя военных поселений, очень удавшийся автору, включен в повесть. Свое место получили в ней фигуры Потёмкина, Кутузова, Суворова, художника Иванова, Кулибина и многих других современников.
Во втором томе повествования о Непейцыне, в повести «Дорогой чести», В.М. Глинка рассказывает о зрелом периоде жизни своего героя. О том, как после Очакова продолжал службу в инвалидной роте при Тульском оружейном заводе, был отставлен Аракчеевым оттого, что его протез мог заскрипеть во время парада и тем нарушить чин церемонии, затем получил назначение городничим в Великие Луки. Когда войска Наполеона к 1812 году напали на Россию. Непейцын добровольно ушёл в действующую армию, сражался геройски, прославил себя и за отличия был переведён и гвардейский Семёновский полк. С этим полком дошёл он до Парижа, занятого русскими войсками весной 1814 года, на походе и в боях подружился с молодыми офицерами-семёновцами — будущими декабристами.
Хорошие, добрые и мужественные книги В.М. Глинки отразили благородный характер автора, жизнь которого была отдана служению родине. Семидесятилетний возраст как-то не старит его, и читатели вправе ждать от В.М. Глинки новых произведений, столь же исторически достоверных и современных нам по глубине патриотических чувств и важности мыслей.
Доктор филологических наук,
профессор
А. В. Западов
Предисловие. А.В. 3ападов
Деревня
Пожар. Нянька Ненила.
Приезд дяденьки. Первое знакомство.
Начало постройки. Дяденькины слуги. Красные сапожки.
Защитник и судья. За разделом усадеб — раздел племянников.
В новом доме. Вахмистр, отпущенный «на своё пропитание».
Полковничьи советы. Трудна рекрутская школа.
Братец Осип и его учение.
Ступинские зимы.
На большой дороге. Нарочный с важным известием.
Драгунский праздник. Пора в путь.Корпус
В корпус, да не в тот. Инспектор классов. Поединок с печенегом.
Корпусная жизнь. Начальники. Отдых на 3-й линии.
Бой у ледяной горы. Речь генерала. Успехи в науках.
Новый соперник Осипа. Рассказы Николы. Коноплёвские яблоки.
Последствия набега. Осип в лазарете. Греки древние и нонешние. Соперник угрожает.
На невских водах. Великолуцкие новости. Спартанская закалка.
В гостях. Мелодия господина Глюка. Планы Осина.
Характер ротмистра Мертича. Вот так счастливый день! Лекции на дому. Неужто она не встанет?
Памятные вечера. Что из него выйдет? Золотое сердечко. Новый мичман едет на юг.
Последний корпусной год. Планы, готовые осуществиться. А ехать надо в другую сторону.Война
У дяденьки и у матушки. Дальняя дорога. Курьер светлейшего князя.
С назначением не спешат. Осип развлекается. Костенецкий и его советы.
Бугский егерский корпус. Знакомство с квартирмейстером Ивановым. Наконец-то двинулись к морю.
Тревожная ночь на переправе. Вот она — неприступная крепость. Генерал Суворов.
Первые пули над ухом. Лейтенант Адрианопуло. Фортуну лови за подол.
Настоящее боевое крещение. Потеря бугских егерей. Снова майор Иванов.
На месте древнего города. Королева Осипа. Шальное ядро. Ложная тревога.
Бабочки разлетаются. Угрозы не подействовали.
Опять Ольвия. Опять Глюк. Л может, и не потерял еще? Конец очаковского сидения.
Штурм. Во рву. Тяжкие дни.Херсон
Спокойная квартира. Настоящее и будущее. Венецианское золото.
Прогулки по Херсону. Вести из Петербурга. Вот где ты, Никола!
Инженер-подполковник. Еще награда. Летом над Бугом. Новая нога.
Хозяйки дома Леонтовичей. Застольные речи. Мудрые мысли подполковника. Мечты, планы и неожиданная развязка.
Какая же будет служба, если так часто лежать? Новые знакомцы. У адмирала Мордвинова.
Херсонская осень. Необыкновенный путешественник.
Вопросы старого англичанина. А они живут так годами.
Один ли Говард на свете? Филины возражения. Горе и радость Василия Прокофьича. Поветрие надвигается.
Не сотвори себе кумира. Опять острог. Что молодой вьнесет, то старому — конец.Великие Луки — Петербург
Несхожие встречи с родственниками. Что она не поспела сказать?
Дяденькины мысли. Вот каков город Великие Луки.
«Малинник» князя Давидова. Матушкино наследство. Мертвое тело на городском выгоне.
Знакомство с Военной коллегией. Новости с реки Ждановки.
Пенсия майора Мосеева. Переезд на ялике н его нежданное следствие. Вторая встреча с капитаном Савурским.
Конский бег на Неве. Механик Академии наук. Разговор в книжной лавке.
Мечты Михаила Матвеевича. Во дворце светлейшего. Рогожная кибитка у дверей Военно-сиротской экспедиции.
Пролог к празднику. Митька-Менлай. Новый знакомый.
Вместо княжеского бала. На Сампсониевской улице.
Придумка Кулибина. Нежданная печаль. Прощальный визит в корпус.